 |
Игорь Алексеевич Гергенредер
|
. |
| . | «игорь алексеевич гергенредер» на страницах библиотеки упоминается 1 раз: | . |
| . | . |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
Роман «Грация и Абсолют» издан (без Приложения) в сборнике «Близнецы в мимолетности». Verlag Thomas Beckmann, Verein Freier Kulturaktion e.V., Berlin - Brandenburg, 1999. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
Немало россиян, по данным опросов, желало бы возвращения монархии. О ней охотно и подробно пишут - обходя, впрочем, одно обстоятельство. С 1762 Россией правила германская династия фон Гольштейн-Готторпов, присвоив фамилию вымерших Романовых. Государи-голштинцы явили такую благосклонность к немцам, которая не оставляет сомнений в том, кто были желанные, любимые дети монархии. Почему Ермолов и ответил Александру I, спросившему, какой он хотел бы награды: «Произведите меня в немцы!» В 1914, в начале Первой мировой войны, из шестнадцати командующих русскими армиями семеро имели немецкие фамилии и один - голландскую. Четверть русского офицерства составляли одни только остзейские (прибалтийские) немцы. Затрагивая эту тему, автор обращается ко времени Гражданской войны, считая, что ее пролог - крах монархии - имел национально-освободительную подоплеку. |
. |
| . |
Отец автора пятнадцатилетним гимназистом вступил в 1918 году в Белую армию. По его устным воспоминаниям написаны шесть повестей: остросюжетных и психологичных. Герой первой, виновник гибели белогвардейца, идет служить в полк белых, где один из солдат - брат убитого... В другой повести бывший агент охранки, который погубил немало революционеров, предлагает свои услуги эсерам - врагам большевиков. Но эсеры не собираются прощать провокатора и хотят казнить его. Спасшись в последнюю минуту, агент, однако, служит белым не за страх, а за совесть. Мотивы его поведения интригующе непонятны и раскрываются только в конце произведения. То же самое относится и к странному анархисту Костареву - герою повести, что дала название сборнику. Костарев рассуждал о пользе кровопролития, едва не застрелил своего собеседника - а позже пошел под расстрел, чтобы спасти этого человека и его семью. Показ таких непривычных героев с их глубоко запрятанной собственной правдой, которая не «совпадает» ни с правдой красных, ни с правдой белых, отличает повести от всего написанного о Гражданской войне. Из книг, посвященных ей, мы знаем о судьбах белых эмигрантов, знаем об участниках Белого движения, которые искренне или неискренне стали служить советской власти. В сборнике же рассказывается о тех, кто не пожелал покинуть страну, но и не принял новых порядков. Эти люди жили незаметной жизнью, сберегая свою тайну, храня в себе идеальную Россию. Остро сочувствуя им, автор, тем не менее, склоняется к той точке зрения, что белые не могли и не должны были победить. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
Предлагаемая читателю история - первое, что я написал в Германии, еще живя с моими женой и дочерью в хайме, приюте для переселенцев. Предложить написанное какому-либо изданию мне мешало чувство, что пройдет некоторое время и радостное настроение развеется, не все будет таким, как представляешь. Минули годы, и многое в нашей жизни оказалось лучше, чем мы ожидали. Мне захотелось опубликовать мою непридуманную историю. Побуждает к этому еще и то, что несколько лет назад меня обвинили - по какому праву я, гражданин Германии, пишу о неприглядных фактах в прошлом и настоящем России? Я ответил на обвинение: «...И немножко Бертольда Брехта» («Литературный европеец», Nr.115/2007). Предлагаемая история углубляет мой ответ, еще раз доказывает мое право участвовать в борьбе с царящим в России злом. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
Любовь с ее перипетиями, острый конфликт и выявляющийся по ходу действия смысл библейской притчи о Валтасаре. Растущее напряжение и пролитая кровь. Таково содержание повести, чьи герои живут и любят, как отметил один из них, в зоне пустыни. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
|
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |
| . |
. |
. |