138. Оксман — Л. В. Азадовской
<Саратов>
24 октября <1954>
Дорогая Лидия
Владимировна,
только что
получил ваше письмо от 18 октября и спешу на него ответить. Неожиданное
ухудшение здоровья Марка Константиновича всех нас бесконечно тревожит. Из
Москвы мне постоянно присылает «сводки» Ксения Петровна, а из ленинградцев
пишут все те немногие общие наши друзья, с которыми поддерживается переписка1. Я хочу быть оптимистом и верю, что и на этот
раз обойдется — не в первый раз Марк Константинович выходит из таких коллизий с
новым запасом творческих сил и радует всех своих друзей и почитателей новыми
большими достижениями. Но вам приходится в пору кризисов особенно тяжело, и нет
таких слов, которые могли бы хоть немножко вознаградить вас за ваши жертвы и
тревоги.
Молчание Гослитиздата объясняется очень просто — все ушли в отделе классиков
в отпуск до серед<ины> октября, и подписать
договор некому. По этой же причине вам они и не пишут, а сейчас или в ближайшие
дни вы получите и ответ на свои вопросы. В связи с болезнью Марка Константиновича
необходимо, конечно, кое-что предпринять. Так, например, я думаю, что не только придется поручить кому-нибудь
сверку текстов по требуемому образцу (контрольные листы считки), но и
заблаговременно разгрузиться по линии
примечаний. Я бы рекомендовал теперь же две-три повести отдать (по выбору
М<арка> К<онстантинович>а) Леониду
Петровичу Гроссману (и текст, и комментарии)2. M<ожет> б<ыть>, еще кого-нибудь привлечь к коммент<аторской>
работе из ленинградцев, так, чтобы за М<арком> Константиновичей
сохранились во всех комбинациях общая редакция тома, всту-пит<ельная>
статья к примечаниям и коммент<арии> к тем вещам, над кот<орым>и он
уже работал («Призраки» и т. п.).
Очень досадно, что вы не ответили мне сразу на запрос о Мацуеве. Я только
позавчера отправил рукопись его нового справочника3 в Москву со своею рецензией4 (очень
кислой, так как промахов из-за его невежества и формалистического догматизма в
книге очень много. Я имею в виду не столько фактические
ошибки, сколько конструктивные). Книга «Литерат<ура>
и фольклор M. К.
Азадовского на этот раз указана, но без рецензий5, о кот<оры>х
я узнал из присланной вами иркутской
библиографии. Знаете ли, что она у меня все-таки есть, но я забыл
ее привлечь к работе над рецензией! Во всяком случае, — сердечно благодарю за
второй экз<емпля>р, если он вам не может пригодиться
самим — тогда возвращу!
Я чувствую себя несколько лучше, так как сел на строгую диету и отказался в этом полугодии от чтений лекций - веду только семинар, дипломников, аспирантов.
А с чего это вы взяли, дорогая Лидия Владимировна, что столичная жизнь не идет
мне на пользу? Мне было тяжело только в первый приезд из-за того, что диабет,
видимо, требует минимального количества встреч и выступлений, а я был на ногах
с 8 утра до 2-х часов ночи. Больше это не повторится, но в столицы собираюсь в
декабре дней на 5 (и в Москву, и в Ленинград). Надеюсь, что к этому времени
М<арк> К<онстантинович> будет уже на
ногах. Крепко его целую и обнимаю. Сердечный привет
вам обоим и Костику от Антонины Петровны и меня.
Ваш Ю. Оксман
Адрес Гроссмана Л. П. Москва, ул. Кропоткина, 32, кв. 7 (вход с Левшинского
переулка).
1 18 октября Оксман
писал M. M. Штерн: «Бесконечно беспокоят меня слухи
о тяжелом состоянии Марка Константиновича. Об этом мне писал Макашин, а сейчас
получил письмо от Кс<ении> Петр<овны> с
новыми подробностями, со слов Лидии Владимировны. Очень прошу
написать мне об этом подробнее и поскорее» (РГАЛИ. Ф. 2835. Оп. 1. Ед.
хр. 716. Л. 7 об.). Со своей стороны, о состоянии
здоровья Азадовского Оксмана информировал С. А. Рейсер, писавший ему 10
октября 1954 г.: "Совсем плох Марк Константинович: по три подушки
кислорода в день и пр. К нему никого не пускают. Деятельность сердца все время
ослабевает». И о том же — 6 ноября: «Бедный Марк Константинович очень мучится:
редкая ночь проходит без вызова неотложной помощи, иногда по два раза. Его сердце героически борется, но все же медленно отступает в
неравной борьбе» (РГАЛИ. Ф. 2567. Оп. 1. Ед. хр. 819. Л. 4 об. и 8 об.).
2 5 декабря 1954 г.
Оксман писал Л. П. Гроссману (в связи со смертью Азадовского): «Последние мои письма к нему (т. е. М. К. Азадовскому. — К.
А.), писанные в начале ноября <sic!>, касались, кстати сказать, и вас. Я убеждал М<арка>
Константиновича> заблаговременно отказаться от одного из томов Тургенева
(повести 60—70-х гг.), который просил передать вам — полностью или частично.
Сейчас буду писать об этом в Гослитиздат, хотя такие дела не любят переписки.
Их нужно решать на ходу, быстро, не давая опомниться!» (РГАЛИ.
Ф. 1386. Оп. 2. Ед. хр. 347. Л. 24).
3 См. примеч. 6 к
письму 136.
4 Ср. письмо к С. А. Рейсеру от 29 октября 1954 г.: «Рецензию на Мацуева сдал (печ<атный>
лист!)" РГАЛИ. Ф. 2835. Оп. 1. Ед. хр. 413. Л. 25 об.).
А Л. П. Гроссману Оксман писал (14 ноября 1954 г.): «...В справочнике много оказалось
дефектов и недоделок, благоглупостей и неточностей.
Видимо, Н. И. Мацуев не только не литературовед, но и не литератор. Дилетантизм выпирает из всех щелей. Я старался быть изысканно вежливым, но разбор получился
все-таки кисловатый. Книгу необходимо и доделать, и перестроить»
(РГАЛИ. Ф. 1386. Оп. 2. Ед. хр. 347. Л. 8-8 об.).
5 В библиографии Мацуева 1956 г. кн. Азадовского «Лит-ра и фольклор» указана
вместе с рецензиями на нее (см.: Мацуев Н. Художественная лит-ра рус. и переводная 1938-1953.
Библиография. Т. 1. (1938-1945). С. 413).